Адреса А.С.Пушкина в Петербурге
Предлагаю туристам и петербуржцам экскурсию “Адреса Пушкина в Петербурге”.
Думаю, гостям города будет интересно увидеть места города, связанные с жизнью поэта.
“Милый! победа! Царь позволяет мне напечатать “Годунова” в первобытной красоте…Слушай же, кормилец: я пришлю тебе трагедию мою с моими поправками – а ты, благодетель, явись к Фон-Фоку и возьми от него письменное дозволение (нужно ли оно?). Думаю написать предисловие. Руки чешутся, хочется раздавить Булгарина. Но прилично ли мне, Александру Пушкину, являясь перед Россией с “Борисом Годуновым”, заговорить о Фаддее Булгарине? кажется, неприлично. Как ты думаешь? реши…
Ах, душа моя, какую женку я себе завел!.. Сейчас получил письмо твое – благодарю, душа моя. Заключай условия, какие хочешь – только нельзя ли вместо четырех лет – три года – выторгуй хоть 6 месяцев. Не продать ли нам Смирдину и трагедию? Поручение твое к моей невесте исполнено. Она заочно рекомендуется тебе и жене твоей. Что касается до будущего местопребывания моего, сам не знаю – кажется, от Петербурга не отделаюсь…”
Адреса Пушкина в Петербурге – Дом Клокачева
Во время экскурсии гости города прикоснутся к пушкинскому Петербургу, познакомятся с памятниками архитектуры, связанными с Пушкиным или запечатленными в его произведениях.
Туристы смогут увидеть дома, где встречался Пушкин с родителями и собратьями по перу.
Адреса Пушкина в Петербурге – дом Брагина
Поэзии чудесный гений,
Певец таинственных видений,
Любви, мечтаний и чертей,
Могил и рая верный житель,
И музы ветреной моей
Наперсник, пестун и хранитель!
“Руслан и Людмила”
Адреса Пушкина в Петербурге – дом Оленина
“В доме Олениных Пушкин впервые увидел ту, которой мировая лирическая поэзия обязана одним из шедевров. Ранней весной 1819 года на одном из приемов поэта познакомили с девятнадцатилетней племянницей хозяйки дома – Анной Петровной Керн”
Дом Шаховского
“Там вывел колкий Шаховской
Своих комедий шумный рой…”
Евгений Онегин
“После личного знакомства поэт посещал Шаховского почти ежедневно. “Чердак” Шаховского…привлекал Пушкина веселой непринужденностью общения литераторов, офицеров, светских друзей Пушкина с актерами и молоденькими воспитанницами театральной школы – ученицами драматурга. Здесь завязывались романы, кипели театральные споры. Иногда между делом листали журнал Государственного совета, которые неосторожно привозил с собой генерал Милорадович”.
Адреса Пушкина в Петербурге – Демутов трактир
” Он жил в гостинице Демута, где занимал бедный номер, состоявший из двух комнаток…Оставаясь дома все утро, начинавшееся у него поздно, он, когда был один, читал, лежа в постели, а когда к нему приходил гость, он вставал с своей постели, усаживался за столик с туалетными принадлежностями и, разговаривая, обыкновенно чистил, обтачивал и приглаживал свои ногти, такие длинные, что их можно назвать когтями…он был удивительно умен и приятен в разговоре, касавшемся всего, что может занимать образованный ум”.
Из письма Адама Мицкевича своему другу Одынцу. Март 1827 г.:
” Я с ним знаком и мы часто видаемся. Пушкин почти ровесник мне…В беседе он очень остроумен и пылок, читал много и хорошо знает современную литературу; понятия его о поэзии чистые и возвышенные. Он теперь написал трагедию “Борис Годунов”; я знаю несколько сцен ее в историческом роде, хорошо задуманных и с прекрасными частностями”.
Следующей остановкой по маршруту экскурсии будет Английская набережная, на которой находится дом Лавалей
“Приехав в Петербург в 1828 году, Пушкин 16 мая читает в салоне Лавалей свою трагедию “Борис Годунов”, написанную в 1825 году…Пушкин читал быстро, просто, мелодичным звучным голосом, совсем не так, как было принято в то время. В зале царила тишина…”
Из письма П.А.Вяземского к В.Ф.Вяземской от 17 мая 1828 года:
“…Кажется все были довольны, сколько можно быть довольным, мало понимая. В трагедии есть красоты первостепенные”.
Дом Брискорн
“..Душа моя, вот тебе план жизни моей: я женюсь в сем месяце, полгода проживу в Москве, летом приеду к Вам. Я не люблю московской жизни. Здесь живи не как хочешь – как тетки хотят. Теща моя та же тетка. То ли дело в Петербурге! заживу себе мещанином припеваючи, независимо и не думая о том, что скажет Марья Алексевна!..”
“…Отец повез меня к Пушкину…Много видел я на своем веку красивых женщин еще обаятельнее Пушкиной, но никогда не видывал я женщины, которая соединила бы в себе такую законченность классически правильных черт и стана. Ростом высокая, с баснословно тонкой тальей, при роскошно развитых плечах и груди, ее маленькая головка, как лилия на стебле, колыхалась и грациозно поворачивалась на тонкой шее; такого красивого и правильного профиля я не видел никогда более…Да, это была настоящая красавица…”
“Милый мой Павел Воинович, вот я в Петербурге, где я был принужден переменить мною нанятый дом. Пиши мне: На Галерной в доме Брискорн…”
Дом Салтыкова
“Пушкин к нам приехал, к нашей большой радости. Я нахожу, что он в этот раз еще любезнее. Мне кажется, что я в уме его отмечаю серьезный оттенок, который ему и подходящ. Жена его – прекрасное создание; но это меланхолическое и тихое выражение похоже на предчувствие несчастья. Физиономия мужа и жены не предсказывают ни спокойствия, ни тихой радости в будущем; у Пушкина видны все порывы страстей, у жены вся меланхолия отречения от себя. Впрочем, я видела эту красивую женщину всего только один раз”.
“Два дня тому назад мы провели восхитительный вечер у австрийского посланника (Фикельмонта)…Образовался маленький кружок, состоявший из французского посла Баранта, Пушкина, Вяземского, прусского посла Либермана и Вашего покорного слуги. Мы беседовали (causions), что бывает довольно редко, по нынешним временам.
Разговор был разнообразный, блестящий и полный большого интереса, так как Барант рассказывал пикантные вещи о Талейране и его мемуарах, первые части которых он читал. Вяземский со своей стороны отпускал словечки, достойные его оригинального ума. Пушкин рассказывал нам анекдоты, черты из жизни Петра I, Екатерины…”
Дом Устинова
“Май, 26. Четверг. Пушкин празднует день своего рождения в доме родителей ( Фонтанка, дом Устинова у Семеновсского моста), на обеде были, кроме родителей и сестры, А.П. Керн и А.С. Норов; по воспоминаниям Керн, Норов спросил, что она подарила Пушкину, и тогда Керн дала Пушкину кольцо своей матери (Пушкин обещал дать ей другое). При беседе о Льве Пушкине Керн прочитала стихи, посвященные ей Пушкиным-младшим, и поэт “остался доволен стихами брата и сказал очень наивно: “И он тоже очень умен…”
“…встал весело в 8 часов, после чаю много писал – часу до 11-го, с 11 – обед. Ходил по комнате необыкновенно весело, пел песни…Затем, – стал готовиться к последнему в своей жизни поединку: начал одеваться, вымылся весь, все чистое велел подать бекешь…вышел…”
Дом Котомина
“Выпив стакан лимонаду или воды…Пушкин вышел с ним из кондитерской; сел в сани и отправились по направлению к Троицкому мосту”
“Едва нас не раздавили. Желавших так много, что теснотою разорвали фрак надвое у князя Мещерского”
Маршрут экскурсии ведет нас к последнему адресу Пушкина – Мойка, 12
Дом С.Волконской
Конюшенная церковь
“Я стояла близ гроба в группе дам, между которыми находилась добрая, искренно мною уважаемая Елизавета Михайловна Хитрово. Заливаясь слезами, выражая свое сожаление о кончине Пушкина…
-Что же ты, милый, не плачешь? Разве тебе не жаль твоего барина?
Официант обернулся и отвечал невозмутимо:
-Никак нет-с. Мы, значит, от гробовщика, по наряду.
-“Плакать мне какая стать: Ведь я не здешнего прихода” – шепнул нам С.А. Соболевский.
-…И можно ли требовать слез от наемника? – продолжал он, обращаясь к Елизавете Михайловне. – Да и вы сами, быть может, умерите ваши сетования, если я вам напомню, что покойный отзывался о вас не совсем-то благосклонно…
– Что же такое? – спросила Елизавета Михайловна.
– Но вы не рассердитесь? Оно, конечно, здесь и не место и не время поминать лихом нашего Пушкина, однако же зачем скрываться. Как-то под веселый час Александр Сергеевич написал такого рода стишки:
“Лиза в городе жила,
С дочкой Долинькой;
Лиза в городе слыла
Лизой голенькой“.
Окончания не припомню; знаю только, что в этих стихах, прочитанных Соболевским, Пушкин довольно зло посмеялся над Елизаветой Михайловной, в особенности над ее слабостью рядиться не по летам. При всей своей незлобивости и любви к Пушкину, она, видимо, рассердилась и во все продолжение церковной службы была угрюма и молчалива.
Эта выходка Соболевского, неуместная и неприличная, – тем более со стороны человека, имевшего притязания быть другом Пушкина, – раздосадовала и меня…По окончании богослужения я заметила Сергею Александровичу, что эти стихи он мог бы прочитать при иной обстановке.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал он, – но мне надоели стенания и причитывания Елизаветы Михайловны: вы видели, что после стихов она их прекратила!
Весьма сожалею, что с воспоминанием о прощании с останками Пушкина у меня сопряжен этот эпизод со стихами его или Соболевского…Не имею причин злословить памяти ни того, ни другого; тем не менее – факт налицо”.
Другие экскурсии
